Время встреч

[viriana]

Название: Время встреч
Автор:  Melissa Rain
Фэндом: Bleach
Персонажи: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слеш, Hurt/comfort
Размер: Мини
Описание:
AU относительно событий, произошедших после окончания Зимней войны.
Его бой еще не окончен. И он должен во что бы то ни стало вернуть себе право называться Королем, нагло отнятое рыжим шинигами.
Вот только к тому, что он увидел, Гриммджоу не был готов.
Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора
От автора: Эту работу писала очень долго. Надеюсь, что понравится. Возможен легкий ООС.

... Гриммджоу ждал этой встречи слишком долго, чтобы позволить себе сдержаться. В ярко-голубых глазах полыхал огонь, а синяя реяцу мощными яростными волнами расходилась от него во все стороны.
Его бой еще не окончен. И он должен во что бы то ни стало вернуть себе право называться Королем, нагло отнятое рыжим шинигами.
Вот только к тому, что он увидел, Гриммджоу не был готов.

Ичиго слегка прикрыл глаза, прислушиваясь к шелесту изумрудной листвы и журчанию протекающей всего в нескольких шагах от него реки, горевшей ярко-алым закатом. Легкий ласковый ветер приятно холодил согретую солнцем кожу, даря ощущение спокойствия и умиротворенности. Золотисто-желтые лучи мягко скользили по рыжим волосам, по лицу, оглаживая каждую черту. Легкие наполнял чуть горьковатый запах свежескошенной травы и пыли. Пахло покоем и тишиной.
Юноша не знал, что всего в нескольких шагах от него стоял тот, чья судьба после войны волновала его больше всего.
Гриммджоу недоуменно смотрел на Ичиго, пытаясь понять, почему он не соскочил с места в то же мгновение, как Секста оказался рядом с ним, и не бросился на него с огромным тесаком в руках. Он не услышал даже банального «Что ты здесь делаешь?» Казалось, что Куросаки не замечал его.
И только мгновение спустя Гриммджоу осознал, что не чувствует реяцу юноши, несмотря на то, что теперь он находился от него на расстоянии вытянутой руки.
- Эй, Куросаки! – окликнул Секста Ичиго, не в силах и дальше терпеть отсутствие внимания к своей персоне.
Но ответом ему было молчание. Ни один мускул не дрогнул на лице рыжеволосого юноши, с задумчивостью смотрящего вдаль. Гриммджоу подошел ближе и схватил Ичиго за руку. Вопреки его ожиданиям, он даже не удостоил его взглядом, словно…
Страшная догадка пронзила сознание арранкара. Судя по всему, Куросаки потерял свою духовную силу и теперь не мог ни увидеть, ни услышать его.

С того самого дня Секста приходил на берег реки и часами просто наблюдал за Куросаки. Если бы он только захотел, то убил бы юношу, такого непривычно беззащитного и уязвимого сейчас, всего лишь небрежным взмахом меча. Но такая победа не устроила бы Гриммджоу: он хотел победить Ичиго в честном бою.
Кроме того, было еще кое-что, на что Секста, шокированный фактом, что Куросаки больше не шинигами, не обратил внимания при первой «встрече» после окончания Зимней войны. Теперь Ичиго проводил почти целый день здесь, сидя в кресле-каталке, как всегда о чем-то глубоко задумавшись. А вечером за ним приходил отец и увозил сына домой, стараясь не смотреть в его наполненные печалью карие глаза.
Гриммджоу сидел на согретой солнцем зеленой траве, подставив лицо теплому ветру. Он и сам не знал, на что надеялся, приходя к Куросаки каждый день. В первый раз за все время своего существования Секста чувствовал тяжесть в груди, мешающую свободно дышать. Он не знал названия этого гнетущего ноющего чувства, что бесило его даже больше, чем непривычно умиротворенное лицо Куросаки, сидящего всего в нескольких метрах от него.
Но если бы Ичиго только мог услышать его, Гриммджоу спросил бы его об этом, так как знал, что юноша не солгал бы ему и прямо ответил на так давно мучающий его вопрос, но…
- Ты снова здесь, Гриммджоу? – прервал размышления арранкара тихий, чуть хриплый голос.
Секста стремительно обернулся, в его глазах ярким синим огнем полыхнула надежда. Но спустя мгновение он нахмурился, подумав, что ему это просто послышалось.
- Я знаю, что ты здесь, - вновь заговорил юноша.
- Откуда? – забыв о том, что Куросаки его все равно не услышит, спросил Гриммджоу.
- Я тебя не слышу, - напомнил юноша, смотря куда-то мимо бывшего Эспады.
- Черт! – выругался Гриммджоу и вскочил с места.
Впервые ему захотелось просто поговорить с Куросаки, но теперь это было невозможно. А он так о многом хотел его спросить и прежде всего о том, почему он больше не шинигами. И что с ним произошло потом?..
- Наверное, ты бы хотел спросить, откуда я знаю, что ты здесь, - произнес Ичиго.
Гриммджоу слегка удивился, подумав, с каких пор рыжий стал настолько проницательным. Хотя с другой стороны, может, это он настолько предсказуем?..
- Отец мне сказал вчера, что вот уже несколько дней на мне остаются чьи-то духовные частицы. А потом он еще что-то пробормотал про ярко-голубые волосы…
«Ха, что-то я о тебе слишком хорошо подумал, Куросаки», - ухмыльнулся про себя Гриммджоу.
- И, как ты уже догадался, я не могу ни увидеть, ни услышать, ни почувствовать тебя, - продолжил Ичиго. – Я потерял свои силы шинигами и способность видеть духов и пустых после сражения с Айзеном.
- Так вот оно что… Значит, я все-таки оказался прав, - немного самодовольно произнес Секста.
Ичиго замолчал, вновь погрузившись в себя. Карие глаза потускнели, утратили свой живой блеск. Гриммджоу недовольно поджал губы, заметив взгляд Куросаки, устремленный вдаль. Такой взгляд бывает у тех, кто уже находится на пороге смерти и осознает это, но сил на борьбу уже не осталось.
И это бесило просто ужасно. Гриммджоу не выдержал и, вскочив с места, ударил юношу по лицу. Он бил не в полную силу, но на щеке Ичиго все равно медленно расцвел красный след. Но это не сравнится с выражением крайнего удивления, смешанного с неверием, которое появилось на лице Куросаки, приложившего ладонь к больному месту.
- Ты меня ударил… - прошептал Ичиго. – Но как я смог ощутить?..
Теперь пришла очередь Гриммджоу удивляться.
Я не могу ни увидеть, ни услышать, ни почувствовать тебя.
«Но как тогда?..» - пораженно подумал Секста, отступив на шаг.
И невольно вздрогнул, когда Ичиго посмотрел ему прямо в глаза.
- Ты меня видишь? – спросил Гриммджоу.
Но юноша лишь нахмурился и отвернулся от Сексты, разочарованно вздохнув.
А Гриммджоу медленно развернулся и исчез в сонидо, бросив на Куросаки полный презрения взгляд. Вот только в самой глубине ярко-голубых глаз робким огоньком на миг полыхнула боль.
За линией горизонта медленно садилось солнце, окрашивая небосвод в насыщенный оранжевый цвет.

Сегодняшний день мало чем отличался от остальных. Гриммджоу не хотел приходить, но все равно пришел. Кажется, это уже вошло у него в привычку.
- Знаешь, я тут подумал, - Ичиго достал из кармана небольшой блокнот и ручку. – Раз уж я не могу услышать тебя, может, ты будешь записывать все, что хочешь мне сказать?
Гриммджоу лишь хмыкнул в ответ, но тут же посерьезнел, когда ощутил реяцу пустого примерно в трех милях от реки. Стремительно сорвавшись в сонидо, он исчез.
А на следующий день на листе в блокноте Ичиго смог прочитать первый вопрос. С тех пор он больше не проводил весь день в одиночестве.
Сначала вопросы задавал Ичиго, так как Секста, по каким-то известным только ему причинам, не торопился что-либо спрашивать. Да и отвечал Гриммджоу весьма неохотно. Его ответы были однозначными и короткими, но юноше было достаточно и этого.
Ичиго уже было трудно чем-либо удивить. Так он думал, пока не прочитал первые слова Гриммджоу, написанные аккуратным каллиграфическим почерком в блокноте. Он-то ожидал увидеть каракули, которые с трудом можно было прочитать.
Уже через три дня вопросы начал задавать Гриммджоу.
Что с тобой произошло после того, как ты потерял свои силы?
- Что именно ты имеешь в виду? – спросил юноша.
Гриммджоу недовольно рыкнул и «задал» еще один вопрос.
Почему ты больше не можешь ходить?
Ичиго тяжело вздохнул.
- Это произошло три месяца назад. Я возвращался со своими сестрами домой. Мы уже переходили дорогу, когда неожиданно из-за угла появился грузовик, несшийся с огромной скоростью. Я успел оттолкнуть Карин, а Юзу лишь закрыть собой… Очнулся я уже в больнице. Я был рад, когда узнал, что с Юзу все было в порядке. Но потом мне сказали, что больше я ходить не смогу, так как сила удара пришлась именно на ноги.
Гриммджоу долго сидел, просто наблюдая за юношей, который, не дождавшись его ответа, вновь перевел взгляд на горевшую мягким золотистым светом солнца реку. Рука арранкара дрогнула над чистым листом, но уже спустя несколько минут Ичиго читал его ответ.
Так влипнуть можешь только ты, Куросаки. Скажи, тебя в детстве не роняли?
- Да ну тебя! – обиженно сверкнул глазами юноша. – Да и вообще, с чего ты взял?
А ты сам не замечал, что твой комплекс героя никогда и ни к чему хорошему не приводил?
- Ничего не комплекс! Я же не мог бросить своих сестер!..
Я не про них. Для вас это естественно – защищать своих родных. Но почему ты так взбесился, когда узнал, что украли ту рыжую девку?
- Потому что она – мой друг, - просто ответил Ичиго. – Так же, как и Чад, Исида, Рукия и Ренджи.
Тогда объясни, какого черта ты набросился на Нойтору, когда он напал на меня? Я же не отношусь к числу твоих друзей.
- Я ненавижу тех, кто бьет лежачего или того, у кого уже нет сил сражаться, - в голосе юноша отчетливо сквозила злость.
Гриммджоу внимательно посмотрел на Ичиго, а затем неожиданно для себя рассмеялся.
- Что смешного?! – вспылил Куросаки.
Только спустя несколько секунд они поняли, что услышали друг друга.
- Куросаки, - окликнул юношу Гриммджоу.
- Что? – на автомате откликнулся Ичиго.
- Ты меня слышишь? – спросил Секста, смотря прямо в карие глаза напротив.
- Да. Но все еще не вижу, - опережая следующий вопрос арранкара, произнес юноша.
- Ну, хоть что-то, - пробормотал Гриммджоу, снова присаживаясь рядом на траву.
Ичиго тепло улыбнулся, слегка прикрыв глаза. А Секста неожиданно уловил слабую реяцу, искрящуюся синим светом, до боли знакомую.
- Куросаки, скажи, ты ничего не чувствуешь? – спросил Гриммджоу.
Ичиго удивленно приподнял брови, но затем едва заметно кивнул головой и внимательно прислушался к своим ощущениям, закрыв глаза. Чуткий слух юноши сразу уловил журчание протекающей рядом реки, шелест листвы и размеренное дыхание Гриммджоу. Он чувствовал тепло солнечных лучей и прохладу легкого ветра, приятно обдувающего лицо. Сердце Куросаки забилось чаще, когда он почувствовал слабое давление обжигающей реяцу всего в нескольких метрах от себя.
- Я чувствую твою реяцу, - улыбнулся Ичиго, открыв глаза.
- А я – твою, - произнес Гриммджоу.
Куросаки удивленно посмотрел туда, откуда доносился голос арранкара.
- Что? Ты чувствуешь мою реяцу? – неверяще спросил юноша.
- А как иначе можно объяснить то, что ты смог меня услышать? – ответил вопросом на вопрос Секста.
Ичиго улыбнулся.
- Знаешь, Гриммджоу, я рад, что ты остался жив, - произнес юноша.
Арранкар промолчал, чувствуя, как в груди медленно разливалось тепло, уже давно забытое.
«И я рад, что с тобой все в порядке», - подумал Гриммджоу, скрываясь в сонидо.

Солнце уже не грело так, как раньше, а ветер стал по-осеннему холодным. Трава и листва на деревьях пожелтели, а все дороги города пестрили яркими красками.
Сегодня, вопреки обыкновению, Ичиго не проронил ни слова на протяжении нескольких часов. Гриммджоу лишь недоуменно пожал плечами, но остался с ним.
- Знаешь, - первым нарушил затянувшееся молчание юноша. – После того, как я потерял силы, меня мучает один вопрос…
- Какой? – отозвался Гриммджоу.
- Что со мной будет после смерти? – спросил Ичиго. – Я уже не человек, не шинигами… Я даже не пустой. А моя цепь судьбы уже давно разрушилась…
Секста нахмурился, обдумывая ответ.
- А ты сам как думаешь? – спросил он.
- Не знаю. Возможно, я просто исчезну… - произнес Ичиго, опустив голову.
Гриммджоу невольно замер, когда увидел в карих глазах тень страха, которой никогда прежде в них не было. Резкий порыв ветра растрепал волосы Ичиго, и он поежился от холода, пожалев о том, что забыл сегодня взять куртку.
Поэтому юноша был удивлен… нет, шокирован, когда почувствовал, как оказался в кольце теплых сильных рук.
- Нет, - почти шепотом произнес Секста. – Ты не исчезнешь. Но если это все-таки произойдет, я все равно рано или поздно найду тебя. Иначе, я так и не смогу с тобой сразиться.
Ичиго расслабился и улыбнулся, накрыв горячие ладони своими.
- Спасибо, Гриммджоу, - прошептал в ответ юноша.
Горизонт медленно загорался огнем заходящего солнца.
А Секста искренне улыбался, впервые за все время своего существования почувствовав себя живым.